В XVIII веке австрийский изобретатель Вольфганг фон Кемпелен представил имперскому двору «шахматного автоматона» или, как его называли «механический турок». Автоматон разгромил большую часть европейских и американских игроков в шахматы.
Но секрет был до банальности прост — внутри чудо-механизма сидел достаточно хороший игрок в шахматы из плоти и крови. Спустя полтора века компания Джеффа Безоса Amazom назовет Mturk (от Mechanical Turk) свою краудсорсинговую платформу, где человек может выполнять нудные задачи, которые не мог сделать ИИ — например, распознавания дублирующихся пользовательских страниц на площадке.
Сам миллиардер в шутку назвал таких работников ИИИ — «искусственным искусственным интеллектом» (ошибки нет, тут действительно два одинаковых прилагательных), то есть там, где машина не справляется, её заменит низкоквалифицированный работник, который согласится на любую, даже несложную работу, которую пока не может быть выполнена роботом.
Очень хорошую метафору для этого дал корейский режиссер Пон Чжун Хо в фильме «Сквозь снег» — в фильме люди оказались заперты на сверхсовременном поезде после катастрофы, практически превратившей мир в ледяную пустыню, а обитателей поезда — в классовое общество. Одной из главных загадок было зачем богатые обитатели забирали детей из бедных вагонов. Спойлер: дети были «механическими турками», только которые из-за своих размеров и могли обслуживать «вечный двигатель совершенного поезда».
Вклад Кении в разработку Chat GPT
Chat GPT — безусловно одна из впечатляющих новинок 2022-2023 года. Но даже OpenAI использовали работу недорогих работников из Кении, которые обучали искусственный интеллект распознавать токсичный контент на основе изучения содержимого сайтов, содержащих неприемлемое на любой платформе — NSFW-материалы (not safe for work — неподходящее для рабочего места, т.е. все что попадает под 18+). За очень тяжелую психологически работу, кенийским подрядчикам платили около $1-2 в час — неприлично низкую сумму.
Журнал Time, опубликовавший эту новость, отмечает, что хотя технология искусственного интеллекта очень привлекательна, но она часто основана на скрытом дешевом человеческом труде. Другое издание, Vice подчеркивает, что пользующихся низкооплачиваемым неквалифицированным трудом рабочих из бедных стран называть свою технологию ИИ и вовсе не стоит.
«Свободное копьё» и независимый подрядчик.
Тут можно согласиться с Vice — раз речь идёт о таком виде труда, то можно назвать это не ИИ, а ИИИ. Или гиг-интеллектом, если для этого использовался фрилансер (если перевести дословно — «свободное копьё»), где гиг — это «подработка» (считается что словечко «гиг» пришло из мира джаза и означает «выступление, разовую подработку»). Но как бы это никто не называл по сути это и остается отношением фрилансера и нанимающего.
В таких компаниях вообще всё называется иначе. Наемный рабочий называется независимым исполнителем/ подрядчиком«, самого найма нет — это «присоединение к команде», а ваша униформа — это «экипировка». Конечно, если вы придёте с претензией в таких условиях к руководителю компании, вам просто скажут, что вы сам себе предприниматель и вольны делать что вам вздумается, потому что это не проблема платформы, к которой вы имели честь присоединиться как свободный/ независимый/ частный партнер/ подрядчик/ исполнитель.
С другой стороны существует и другой обман гиг-работников. Если вы предприниматель и у вас нет платформы с оценкой, то вы не можете повышаться по служебной лестнице и приобретать новый опыт.
Примерами таких гиг-сервисов традиционно считают гигантов вроде Uber Eats, Blablacar и иногда в список включают Airbnb.
ИИИ подарит миру много низкооплачиваемой работы.
Когда нейросетевые сервисы завирусились и стали регулярно упоминаться в публикациях, то за свои рабочие места забеспокоились представители творческих профессий. Но после того, как эти инструменты были изучены, опасными для большей части «человеческих» специалистов они перестали быть. Основную опасность гиг-экономика представляют для низкоквалифицированных работников и жителей бедных стран, так как предлагаемая имитация высоких технологий просто эксплуатирует невысокий уровень жизни в тех странах, подменяя всё словесным камуфляжем.
Мы можем, конечно, понадеяться, что такая внешняя сторона технологий на самом деле просто вынужденная мера - дальше при развитии технологий не придется затыкать все пробоины дешевым монотонным трудом неквалифицироанных рабочих. Но основная проблема с точки зрения неолуддитов в такой модели автоматизации, что человека кладут на прокрустово ложе с машиной, то есть измеряют характеристики по стандартам механизма. А человек, находящийся в нужде, просто готов на любые ущемления ради возможности хоть как-то улучшить свое материальное положение.
Но правда в том, что эту практику оправдывает бизнес, которому нужны «механические турки» как класс, потому что они выполняют работу, которой мало кто хочет заниматься, а машины слишком дороги и недостаточно совершенны для выполняемых задач. И одной из проблем таких обществ является социальная защита таких работников. Раз уж мы неспособны платить им хорошую зарплату здесь и сейчас, то возможно, что есть способы компенсации такого положения дел. То есть, например, соответствующие льготы или возможность компенсации стоимости обучения в будущем.
Для искусственного интеллекта такой вид работников необходим, так как на данном этапе в машинном обучении постоянно нужны ранжировщики, которые внедряют в программу разные фишки.
Костыли и «скотчирование» — всего лишь техническое решение. Как и «механические турки»
Существует ещё один тип работы, которое не требует вмешательства квалифицированного работника это ручное исправление дефектов, поскольку автоматизация и использование роботов здесь пока невозможно. Такой вид работы на английском языке называется «duct-taping» — что можно перевести как «использование скотча» (скотчирование?). Такой вид работы похож на подкладывание и опорожнение вёдр во время сильного дождя в здании с протекающей крышей. То есть человек выступает страховкой работы несовершенства системы.
Есть похожее решение у веб-разработчиков, когда они сталкиваются с неожиданными ошибками или непредвиденными проблемами в программном коде, они могут использовать временные или неполные решения, известные на программном жаргоне как «костыли», чтобы обойти эти проблемы и продолжить работу программу. Это может быть временный фикс, который решает конкретную проблему, но может не быть оптимальным или эстетически точным с точки зрения кода. Костыли в программировании могут быть подобны «скотчу», который только временно закрепляет сломанную вещь, чтобы она продолжала работать, пока не будет найдено более устойчивое решение.
Использование «костылей» и «скотчирования» в различных областях связано с необходимостью быстрого реагирования на проблемы и недостатки. Они представляют собой импровизационные решения, которы позволяют сохранить функциональность и продолжить работу, даже если они не являются идеальными и долгосрочными. Вместо того чтобы остановиться и ждать полного исправления или замены, костыли с «duct-taping» позволяют быстро справиться с проблемой и продолжить движение вперед. Они являются инструментами, которые помогают поддерживать операционную работоспособность и предоставлять временные решения до появления более структурированных и устойчивых решений.
Как и в случае «скотчирования», когда требуется подклеить для временного исправления, также в программировании возникает потребность в использовании «костылей» для быстрого и временного решения проблемы. Оба подхода связаны с идеей лишь краткосрочного фикса, который позволяет продолжить работу, сохраняя функциональность.
Таким образом, «механические турки» — это чисто техническое решение. Но неэтичное. Поэтому остается только надеяться что ИИИ когда-нибудь станет настоящим ИИ, а практика эксплуатации людей как страховки работы механизмов перестанет быть актуальной.
